Гражданская Комиссия по Правам Человека

Психбольница вместо пожизненной ренты

Санкт-Петербургская Гражданская комиссия по правам человека обратилась в прокуратуру Приморского района с просьбой проверить законность многочисленных манипуляций с квартирой одинокой старушки, заключившей договор пожизненной ренты с одной из риэлтерских фирм. По оценке специалиста — координатора движения "За безопасность граж-дан на рынке недвижимости" Сергея Уткина: "у нас в городе действует несколько десятков групп, занимающихся этим бизнесом. По самым скромным подсчетам, речь идет о "бизнесе" с миллионными оборотами и сотнями погибших стариков".

        Еще в 2000 году пожилая петербурженка, чьи интересы защищают сейчас правозащитники, Анна Петровна Бурачкова заключила кабальный договор пожизненной ренты, передав права на свою однокомнатную квартиру жительнице Ленобласти Леонидовой в обмен на  выплату ей еже-месячно по…. 500 рублей. Однако по этому договору квартира находится в пожизненном пользо-вании Бурачковой.

         Леонидова в течение пяти лет ждала, когда освободится квартира, однако старушка не уми-рала. Тогда Леонидова начала действовать и для начала решила вернуть потраченные за пять лет на бабушку деньги. Она отвела Бурачкову в банк, где та сняла с книжки все свои деньги и отдала их Леонидовой. По всей видимости, бабушку чем-то подпоили, потому что эти события она пом-нит плохо. Но Леонидова не отрицает факт посещения банка вместе с Бурачковой и снятия денег с книжки.

На следующий день старушка из своей квартиры исчезла. Соседи, с которыми она дружи-ла, забили тревогу. После нескольких дней поисков они нашли Бурачкову… в психиатрической больнице. Она была настолько накачана психотропными препаратами, что с трудом узнала сосе-дей, с которыми дружила много лет. На их вопросы она отвечала односложно и плохо помнила, как очутилась в больнице.

А надо заметить, что Бурачкова никогда не страдала заболеваниями психики и до этой госпитализации не состояла на учете в ПНД. Она сказала, что не подписывала согласия на госпи-тализацию. Однако ее подпись каким-то загадочным образом появилась  под этим документом. Ее лечащий психиатр сообщил соседям, что оформляет Бурачкову на жительство в психоневрологи-ческий интернат, а пока там освободится место, она "подождет" в психушке, поскольку… ее не куда выписывать.  Ее квартиру уже кто-то занял.

С тех пор прошло два года. Все это время старушка в психиатрической больнице ожидает перевода в богадельню, о которой она думает со страхом, и жить там категорически не хочет.  А ведь по закону дееспособные граждане могут быть помещены в интернат только  добровольно! Бурачкова не  БОМЖ, у нее есть право пожизненного проживания в своей квартире, у нее есть пенсия, и у нее были сбережения. К тому же, она  имеет право получать социальное обслуживание на дому.

Время от времени в газетах появляются "страшилки" на тему договоров грабительской пожизненной ренты, заключая которые многие старики подписывают себе смертный приговор. Но вот уже в течение двух лет чиновники, к которым взывают правозащитники, наблюдают, как у конкретного человека преступники отнимают жилье, свободу, здоровье и, в конечном итоге, жизнь. Социальные работники признают, что "направить Бурачкову  на проживание в ПНИ  без ее желания не представляется возможным". Прокуратура шлет отписки…. Неужели так и не удастся спасти хотя бы одну из жертв бандитов, занимающихся криминальным "бизнесом" — освобожде-нием стариковских квартир? Может быть, мы сможем сообща этого добиться, если дело получит общественную огласку?
(фамилии изменены)